Свеча во тьме Владимир Викторович Полухов

Он идёт по улицам Медвенки неспешно. Под мышкой – изящная палочка. Взгляд обращён не на встречных, а будто внутрь себя. Непокрытая голова чуть наклонена. Кажется, он прислушивается к звучащей только для него мелодии. Человек улыбается. Но вот вдалеке заурчал автомобиль. Человек приостановился. Быстро разложил палочку. Привычным жестом обследовал пространство вокруг… И только тогда тебя обжигает догадка: человек с белой тростью!Владимир Викторович Полухов всей своей жизнью сбрасывает жалостливый ярлык – человек с ограниченными возможностями. У человека неограниченные возможности, уверен он. Главное – суметь их раскрыть.

С детских лет следовал он этому правилу. Заканчивая восемь классов Медвенской школы, прочитал в районной газете приглашение Запорожской спортивной школы Олимпийского резерва: «Хотите ли вы стать чемпионами?». Он хотел. На острове Хортица три дня такие же, как он, устремлённые к Олимпу юноши и девушки, соревновались за право занять своё место в школе. На состязания съехались быстрые и ловкие со всего Союза. Владимир успешно прошёл отбор по лёгкой атлетике. Но спорт спортом, а надо было ещё получать и профессию. И Владимир поступил в строительный гидроэнергетический техникум. Началась новая, совсем не похожая на прежнюю, жизнь.
Особый режим требовал от пятнадцатилетнего паренька много сил и крепкой воли. Два раза в день, утром и вечером, тренировки. Ещё солнце только красило алым воды Днепра, а юные олимпионики уже прибегали на Хортицу. Отзанимавшись, не сбавляя темпа, мчались на занятия. В аудиторию Владимир входил весь мокрый. Смеётся: «Меня спрашивали: ты не пловец?»
Позднее он напишет ироничное: Работать умели.На делелюбили.Хотели –и почти воплотили.
Вот это «почти» упало камнем на его беговой дорожке. Грянула перестройка. В выстрелах, оголтелых распрях рушились дружеские связи между народами Советского Союза. Школа уже не обещала своим воспитанникам солнечных высот. Владимир уехал в Харьков, где поступил в инженерно-строительный институт. А молодое сердце его постоянно что-то пело. И голос этот услышали. В институте как раз появился вокально-инструментальный ансамбль с необычным названием «Пасхальное шествие». Владимир играл в нём на трубе. Искусством этим овладел он ещё в Медвенской музыкальной школе. А вот гитара уже в Харькове стала для него «подругой семиструнной». Ансамбль побывал с гастролями в Санкт-Петербурге. Молодых ребят, исполняющих песни о родной земле, заметили. О них появились статьи в журналах. Пел он и в группе «Одинокий лётчик» – звезде Харьковского рок-клуба.
Все эти годы Владимир писал необыкновенный дневник. Крутился в круговерти дел, и вдруг в душу будто проливался мощный поток света. Проза жизни перерождалась в поэзию, становилась песней…. Она о том, как встретил он свою любовь и судьбу Оксану, как испытал радость труда на большом заводе, как родилась дочурка… Одна из песен называлась «Икар». В ней он словно предугадал свою судьбу – взлёт и ощущение падения.
Мир вокруг Владимира начал терять чёткость и яркость. Предательская темнота подкрадывалась потихоньку, шажочек за шажочком… Она не только гасила зрение. Она стремилась проникнуть в поющее сердце. Полуховы попытались дать бой подступающей слепоте, обратились к специалистам. Врачи не оставили надежд на излечение: процесс не обратим. Как Владимир пережил приговор? Трудно. Но живущее в нём солнце оптимизма постепенно пробилось сквозь пелену безысходности. В его лучах многокрасочный мир сиял почти в полную силу. Лишь далёкий горизонт уже обожгла чёрным беда. Но впереди ещё бежала стремительная дорога жизни. Он ещё узнавал людей по лицам, а не по голосам и не по походке.
И он написал песню:
Осень листопадом цветёт.
Только солнце смотрит печально.
Только ветер поёт.
Он хранит в себе некую тайну.
В твоих глазах – какая-то грусть.
Тебе скажут: пока. Ну, и пусть!
И ты не знаешь, что будет дальше.
А «дальше» становилось всё сложнее. Завод обанкротился. Жилья не было. Полуховы решили перебраться в Медвенку. Уезжая из успевшего «прописаться» в сердце Харькова, Владимир уничтожил все песни. «Это детство», – сказал он себе.
Малая родина приняла вернувшегося сына приветливо. Его специальность строителя пришлась кстати: возводилось новое здание Рождественской средней школы. Восемь лет инженер районного отдела образования Полухов вносил свой вклад в то, чтобы медвенские ребятишки занимались в хороших условиях. Сегодня Владимир Викторович – начальник отдела хозяйственного обеспечения Управления культуры. Золотые руки его супруги пригодились в РДК. Она изготавливает декорации, шьёт костюмы, делает эскизы баннеров, украшающих здания посёлка. По папиным следам ходит в музыкальную школу дочка певунья Полина. Жить бы да радоваться, но…
В 36 лет В. В. Полухов получил инвалидность. Когда он впервые услышал это слово, «инвалид», по отношению к себе, мрак, кажется, сгустился вдвое. Разве это про него? Он, бегавший навстречу легендарному запорожскому солнцу, должен брести почти на ощупь во всё сгущающейся темноте.
Я стою один и смотрю в окно.
То ли я проснулся, то ли сплю давно.
Налетели тучи – стало быть, гроза.
И слетела капля, будто бы слеза.
Я уже на улице, одинок, нелеп.
Понимаю в страхе: просто я ослеп.
Это Владимир написал в тот роковой день. Стихи вернулись сами после долгого перерыва, словно верные друзья поспешили на помощь в самую горькую минуту. Они отчаянно борются с темнотой, которая ширится и густеет. Сегодня у него осталось только четыре процента зрения. Мгла – и в ней на расстоянии полуметра, как в неровном пламени свечи, размытые тени. Но чтобы и их рассмотреть, нужно замереть и предельно сосредоточиться. У него – свои вешки в нескончаемом лабиринте. Помогает профессия строителя. В незнакомом здании Полухов прикидывает, что лестница должна быть или по центру или сбоку. Он быстро просчитывает размеры помещения и надёжно заносит в записную книжку памяти. Трудится.
Потому, наверно, и на работе у него – порядок. Начальство не предъявляет к Владимиру Викторовичу какие-то заниженные требования. И уж, конечно, никому и в голову не придёт смотреть на Полухова с жалостью. Скажу больше: в РДК чаще других раздаётся именно его смех – очень хороший, добрый смех наполненного светом человека.
Полухов выходит с гитарой на сцену РДК. Поёт свои песни и известных исполнителей, обязательно добавляя что-то идущее от сердца – новый аккорд, особую интонацию. Он член казачьего ансамбля «Вольница».
Дома Владимир выполняет мужскую работу. Меняет краны, в прямом смысле, не глядя. В отпуске на пару с женой сарай построил. Грядки распахивает на огороде. Конечно, с таким зрением ухаживать за картофелем проблематично, и Владимир нашёл своё «окно» в мир природы. У него восемь сортов винограда. Словно впитавшие солнечные лучи грозди не помещаются в ладонях.
В. В. Полухов – групорг местной организации Всероссийского общества слепых. Это – особая песня. Когда он ехал на первый форум в Курск, взял с собой гитару. Он сделал это инстинктивно. На неё опираться надёжней, чем на белую трость. На форуме собрались люди, выпившие горькую чашу до дна. В большинстве своём они одолевали выпавшие на их долю несчастья с величайшим мужеством и терпением. Потому что в душе не погас свет. Его хватило и им самим, и близким, и тем, кто только начал свой путь с белой тростью. Именно в эти минуты Владимир с особой ясностью понял: жизни радоваться можно и в обстоятельствах, ещё более печальных, чем те, в которые попал он сам. Неудержимо ему захотелось поделиться с товарищами своим светом. Владимир провёл по струнам гитары и выдал ироничную песенку. Полухов любит посмеяться над собой и над гримасами жизни. Может, потому так ждут его на форумах с гитарой. Он и в Обоянский дом престарелых с концертами ездит. Дарит радость, делится мыслями:
Как осадок прожитых лет,
Отраженье седого заката.
Только радость немногих побед…
И друзья лишь тебе – награда.
Победы есть. И, наверно, только сам В. В. Полухов знает, какой ценой они ему достаются. Он занял третье место на областном турнире «Теннис для незрячих».
С товарищами по Курской команде выиграл Всероссийский турнир по волейболу. Отмечено наградами и его творчество. Приобщитесь к всепобеждающему свету:
Через закрытые глаза
Я вижу то, что видишь ты.
Я верю даже в чудеса,
Когда я в линзах темноты.
Ольга Артёмова.